 Памяти друга |
Четверг, 21 июня 2012 г.
Завтра вечером исполняется пять лет со дня кончины моего дорогого любимого друга, замечательнейшей личности нашего времени, удивительного человека, ученого-филолога, проповедника, но главное - удивительного православного деятеля и священника, отца Георгия Чистякова.
Нас связывали давние, очень высокие и очень тонкие отношения, но если свести всё к одному слову - это была многолетняя любовь - без признаний в ней и без всяких экзальтаций, а просто с глубоким чувством друг друга как полных единомышленников в самом главном, когда при всякой встрече у нас обоих что-то вспыхивало в сердцах, и счастьем загорались глаза, и была нежность крепких объятий, и наступали минуты странного общения - когда почти ничего вообще не надо было говорить, потому что нечто, самое главное словно само по себе и помимо сознания говорило за нас.
Может быть всё это было только потому, что любовь ко Христу и чувство родственности через эту любовь к Нему - и объединяло души.
Какой это был человек, какое было простое и вместе - без малейшей помпезности или чванства - естественно царственное, пылкое, пламенное дыхание на земле!
Последние 13 лет своей недолгой жизни он был настоятелем храма Покрова Пресвятой Богородицы в здании Российской Детской Клинической больницы на Ленинском проспекте, где лечили и лечат самых тяжелых деток со всей страны - с лейкозами, самой тяжелой онкологией, с почечными проблемами - прежде всего – с почечной недостаточностью... Это был такой особый мир, где на Литургии и вечерни сходились дети и мамы, мамы с абсолютно одинаковыми выплаканными глазами и беспредельно несчастными героическими лицами, и эти крошечки – в большинстве лысенькие после жутких химиотерапий, в своих колясочках, на костыликах, тянулись к Богу и к своему отцу Георгию со всех отделений по коридорам, по лестницам, спускались на лифтах…
Администрация клиники отдала под храм огромный, амфитеатром спускающийся к кафедре конференц-зал больницы, и там был устроен самодельный иконостас - и иконами в этом иконостасе были иконы, нарисованные пациентами клиники, больными детьми... и многих, многих из этих маленьких страдальцев-иконописцев уже давно не было на земле, а их веселые, праздничные, необыкновенно возвышенные и красочные "Богородицы", "Вседержители" и "Ангелы-хранители все также смотрели с этих бумажных святых изображений - акварелью, фломастерами и гуашью исполненных маленькими слабыми ручками.
Быть в этом зале подле них - это было испытание, видеть этих матерей было ужасно, деток - невыносимо, потому что столь многие из них практически не имели шансов на спасение и относилась к категории обреченных.. Но какая сила духа было в этих ребятишках, какая глубина и трезвая, спокойная мудрость отношения к собственной участи, к скорой смерти, к бытию....
У меня нет слов, чтоб передать всё это.
И был перед ними он, отец Георгий, их отец духовный, окормитель и настоятель, он приходил к ним как минимум каждую субботу и, пока мог, служил с ними Божественную Литургию, служил так, что у всех на глазах блестели слезы, и его голос дрожал от сдерживаемых слез, а он при этом вел Богослужение и произносил потрясающие по красоте мысли и чувства проповеди, обращенные прямо к детским и материнским сердцам - и это было, наверняка, нечто из самого прекрасного и самого возвышенного. что Бог дал мне увидеть и почувствовать в моей жизни...
Мир и покой тебе, дорогой Друг, со святыми упокой и вечная память твоей дорогой, доброй, чистой душе, милый отец Георгий...
Спасибо тебе за всё!
См. http://www.rdkb.ru/work/kids/helpfrkids/233
Использована фотография о.Георгия Чистякова с
сайта:
Завтра вечером исполняется пять лет со дня кончины моего дорогого любимого друга, замечательнейшей личности нашего времени, удивительного человека, ученого-филолога, проповедника, но главное - удивительного православного деятеля и священника, отца Георгия Чистякова.
Нас связывали давние, очень высокие и очень тонкие отношения, но если свести всё к одному слову - это была многолетняя любовь - без признаний в ней и без всяких экзальтаций, а просто с глубоким чувством друг друга как полных единомышленников в самом главном, когда при всякой встрече у нас обоих что-то вспыхивало в сердцах, и счастьем загорались глаза, и была нежность крепких объятий, и наступали минуты странного общения - когда почти ничего вообще не надо было говорить, потому что нечто, самое главное словно само по себе и помимо сознания говорило за нас.
Может быть всё это было только потому, что любовь ко Христу и чувство родственности через эту любовь к Нему - и объединяло души.
Какой это был человек, какое было простое и вместе - без малейшей помпезности или чванства - естественно царственное, пылкое, пламенное дыхание на земле!
Последние 13 лет своей недолгой жизни он был настоятелем храма Покрова Пресвятой Богородицы в здании Российской Детской Клинической больницы на Ленинском проспекте, где лечили и лечат самых тяжелых деток со всей страны - с лейкозами, самой тяжелой онкологией, с почечными проблемами - прежде всего – с почечной недостаточностью... Это был такой особый мир, где на Литургии и вечерни сходились дети и мамы, мамы с абсолютно одинаковыми выплаканными глазами и беспредельно несчастными героическими лицами, и эти крошечки – в большинстве лысенькие после жутких химиотерапий, в своих колясочках, на костыликах, тянулись к Богу и к своему отцу Георгию со всех отделений по коридорам, по лестницам, спускались на лифтах…
Администрация клиники отдала под храм огромный, амфитеатром спускающийся к кафедре конференц-зал больницы, и там был устроен самодельный иконостас - и иконами в этом иконостасе были иконы, нарисованные пациентами клиники, больными детьми... и многих, многих из этих маленьких страдальцев-иконописцев уже давно не было на земле, а их веселые, праздничные, необыкновенно возвышенные и красочные "Богородицы", "Вседержители" и "Ангелы-хранители все также смотрели с этих бумажных святых изображений - акварелью, фломастерами и гуашью исполненных маленькими слабыми ручками.
Быть в этом зале подле них - это было испытание, видеть этих матерей было ужасно, деток - невыносимо, потому что столь многие из них практически не имели шансов на спасение и относилась к категории обреченных.. Но какая сила духа было в этих ребятишках, какая глубина и трезвая, спокойная мудрость отношения к собственной участи, к скорой смерти, к бытию....
У меня нет слов, чтоб передать всё это.
И был перед ними он, отец Георгий, их отец духовный, окормитель и настоятель, он приходил к ним как минимум каждую субботу и, пока мог, служил с ними Божественную Литургию, служил так, что у всех на глазах блестели слезы, и его голос дрожал от сдерживаемых слез, а он при этом вел Богослужение и произносил потрясающие по красоте мысли и чувства проповеди, обращенные прямо к детским и материнским сердцам - и это было, наверняка, нечто из самого прекрасного и самого возвышенного. что Бог дал мне увидеть и почувствовать в моей жизни...
Мир и покой тебе, дорогой Друг, со святыми упокой и вечная память твоей дорогой, доброй, чистой душе, милый отец Георгий...
Спасибо тебе за всё!
См. http://www.rdkb.ru/work/kids/helpfrkids/233
Использована фотография о.Георгия Чистякова с
сайта:
http://www.tapirr.com
"Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи,усопшему рабу Твоему, отцу Георгию Чистякову, и сотвори ему вечную память.Вечная память."
ОтветитьУдалитьСпасибо тебе, Эммочка!
ОтветитьУдалитьВы-хороший друг! Память связывает живых и ушедших и перетекает из прошлого в настоящее.
ОтветитьУдалитьЛюди живы в сердцах любящих их,пока жива память о них. Вечный покой светлой душе Георгия Чистякова!
Спасибо, Феликс! Ты прекрасно написал об отце Георгии. Читая твой очерк, как будто пообщалась с ним... И с тобой тоже. Спасибо! Когда буду на Пятницком, поклонюсь его могиле от твоего имени.
ОтветитьУдалить